Голосование в Волоколамске 27.04.2014 глазами независимых наблюдателей
27 апреля 2014 года в Волоколамском районе прошло очередное голосование. Примечательно оно было тем, что относилось к первым выборам с участием независимых наблюдателей, когда действовало принятое двенадцатью днями ранее постановление Конституционного Суда РФ № 11-П, фактически вернувшее широкое распространение досрочного голосования. Второй особенностью была замена десятка председателей комиссий накануне дня голосования.
Ниже представлены отчёты независимых участников наблюдения.
Мария Масютина (УИК 122)
Отчет о наблюдении
27 апреля 2014 г. на досрочных выборах Главы Волоколамского муниципального района (а также на повторных выборах депутата Совета депутатов Волоколамского района Московской области) я работала в УИК избирательного участка № 122 в качестве члена комиссии с правом совещательного голоса.
День голосования
После открытия участка я напомнила про пункт 6 статьи 64 ФЗ-67. Члены комиссии были удивлены существующей нормой, однако стали предлагать избирателям самим внести данные и спрашивать согласие, если голосующий отказывался сделать это самостоятельно.
Один избиратель при заполнении бюллетеня допустил ошибку и попросил новый. Взамен испорченного ему выдали другой (с соблюдением требований пункта 9 статьи 64 ФЗ-67). Не обошлось без звонка в ТИК.
Боюсь, что это единственные положительные моменты за весь день.
Так, возвратившись с «выездного голосования», я обнаружила, что УФП частично заполнена (число полученных бюллетеней и число избирателей на момент окончания голосования). Председатель объяснила это тем, что «после 10 часов положено указывать данные, которые не меняются». Моё заявление с требованием исправить данное нарушение удовлетворили решением комиссии (однако заседания не было), хотя было отмечено, что «комиссия не считает грубым нарушением заполнение строк 1 и 2 в увеличенной форме протокола».
На мой запрос о получении материалов, содержащихся на ключевом информации, председатель ответила, что пока идёт голосование, они не могут изъять флешку, а вторую они не имеют права использовать, так как она запасная. На моё предложение скопировать информацию после окончания голосования мне ответили, что у них нет компьютера (хотя до этого распечатывали УФП).
Голосование вне помещения для голосования
Изначально в реестре было 33 заявки. Однако председатель самовольно, без решения комиссии, вычеркнула 8. Три избирателя пришли сами, а заявления 5 были оформлены неправильно (причина, по которой просили предоставить возможность проголосовать вне помещения, была неуважительной или отсутствовала вовсе). На моё требование немедленно известить избирателей об отказе, как того требует пункт 7 статьи 66 ФЗ-67, председатель ответила, что у них нет такой возможности.
По словам председателя, заявления избиратели принесли лично. Тогда непонятно, почему они смогли прийти в комиссию, чтобы отдать заявление, но не смогли это сделать в день голосования (причина — инвалидность или болезнь). Также неясно, почему заявления рассматривались в день голосования, а не в момент их подачи.
При голосовании вне помещения для голосования член комиссии с ПРГ, выдававшая бюллетени, периодически «забывала» попросить у избирателя паспорт.
Подсчёт голосов
Примерно в 19 часов председатель сказала, что в 20.00 участок будет закрыт. Ссылка на ст. 30 ФЗ-67 действия не возымела.
Во время подсчета голосов председатель попыталась потребовать у меня разрешение на видеосъёмку. Конфликт был исчерпан после напоминания, что я уведомляла комиссию о фото-/видеосъёмке и аудиозаписи, когда подавала требование о выдачи протокола.
При подсчете голосов УФП заполнялась с нарушениями. Число избирателей на момент окончания голосования, число проголосовавших в помещении и вне помещении для голосования было внесено в УФП до подсчета по книгам. Данные по кандидатам так и не были внесены.
Перед перекладыванием бюллетеней из переносных ящиков в КОИБ эти бюллетени не были пересчитаны.
Протокол не подписывали, ждали звонка из ТИК. По словам председателя, подписать протокол можно только после того, как пройдёт ручной пересчёт на других избирательных участках. Сотрудник полиции, к которому я обратилась с требованием пресечь административное правонарушение, сказал, что не знает, как это сделать. Я вызвала наряд полиции, который так и не дождалась.
Изначально в протоколе не было указано число жалоб (заявлений) — строка была пуста. На моё замечание председатель ответила, что поданное мной заявление — «это заявление, а не жалоба», поэтому указывать его не нужно. Но всё-таки согласилась поставить в соответствующей графе «0». Реестра выданных копий также не существовало, пока я не потребовала его оформить.
Итоговое заседание не проводилось.
Позже, когда я уже ехала в ТИК, мне позвонили из комиссии и попросили вернуться и получить новую копию протокола, так как та неверна — «КОИБ ошибся». Выяснилось, что в протоколах об итогах выборов депутата и главы перепутали число погашенных, полученных участковой комиссией и выданных в помещении для голосования бюллетеней. То есть данные одного протокола в этих строках занесли в другой. Мне было предложено обменять полученную ранее копию на новую. Но все же на второй была поставлена отметка «повторный».
Итоги
Отмечу низкий уровень подготовленности комиссии, а также какое-то принципиальное нежелание разбираться в законе. (В ответ на свои требования руководствоваться ФЗ-67 я, за редким исключением, слышала «Все вопросы в ТИК» и «Начитаться умных статей каждый может».) Решения принимались председателем единолично. Возможно, какое-то совещание в комиссии было, но заседания не проводились. Зато с ТИК консультировались практически по каждому вопросу.
Надеюсь, что сознательной установки на фальсификации не было. Однако увиденное оставляет удручающее впечатление. Вынуждена признать, что хуже комиссии пока не встречала.
С глубокой признательностью call-центру «Голоса» и коллегам по выезду за помощь и поддержку,
Мария Масютина
Екатерина Ларионова (УИК 126)
Помещение для голосования полностью соответствовало требованиям, стулья для наблюдателей находились в том числе и у «электронных урн». Препятствий в перемещении членам комиссии и наблюдателям не оказывали. Предоставляли запрашиваемые документы для ознакомления.
Незначительные нарушения, отмеченные в течение дня, комиссия исправляла сразу же после устных обращений: исправили частично заполненную увеличенную форму протокола, убрали неверные данные о составе комиссии, вывешенные при входе (председателя заменили накануне) и т.д. Просьба получить копии некоторых документов поначалу вызвала некоторое сопротивление секретаря, которая, сославшись на отсутствие ксерокса, попыталась отказать, но ознакомившись со п.23 ст.29 ФЗ, отправила одного из членов комиссии с правом решающего голоса домой (!) ксерить необходимые документы.
Хотя реестр надомного голосования был заполнен согласно правилам, из 23 избирателей, якобы подававших заявки, смогли проголосовать лишь 16 человек — остальные либо не могли проголосовать, либо отсутствовали дома, что ставит под сомнение достоверность данного списка.
Во время подсчёта голосов было зафиксировано несколько нарушений: члены комиссии одновременно гасили неиспользованные бюллетени и заносили суммарные данные по страницам книги избирателей — но после устного замечания вносить данные по книгам перестали.
После того как КОИБ распечатал итоговый протокол голосования, комиссия отказалась его подписывать, хотя уже были известны и результаты жеребьёвки (на данном участке ручного пересчета по её результатам быть не должно было). С этого момента комиссия стала себя вести довольно странно. Пытались объяснить, что необходимо позвонить в Территориальную комиссию, которая должна проверить (!) контрольные соотношения — хотя КОИБ уже проверил, и всё сошлось. Далее продолжали ждать звонка из Территориальной комиссии, «без которого подписывать протокол нельзя». Пауза затянулась, и в 20.59 мной была подана первая жалоба на нарушение процедуры подсчета по п.2 ст.68 ФЗ. Вместо того, чтобы принять данную жалобу и поставить на копии отметку о получении, секретарь и председатель скрылись с оригиналом и копией жалобы в другой комнате со словами «прежде чем жалобу принять, необходимо её прочитать» (!). Приём жалобы продолжался около часа и преимущественно происходил за закрытой дверью, где находились секретарь и председатель, которые звонили председателю Территориальной комиссии по поводу моего обращения. Такое поведение явно не соответствовало принципам открытости и гласности в деятельности комиссии. Дошло до того, что меня попросили поговорить с председателем Территориальной комиссии, однако, я продолжала настаивать на принятии и рассмотрении жалобы и выдаче копии мотивированного решения, а комиссия снова скрылась…
В 21.50 была подготовлена вторая жалоба на нарушение процедуры подсчета. Увидев вторую жалобу, наконец-то решают принять первую: время около 22.00, однако секретарь проставляет время получения 21.00. Приблизительно в это время после ожидаемого звонка из Территориальной комиссии начинают подписывать и итоговый протокол. Одновременно с этим пишут решение по поступившей жалобе. Итогового заседания комиссия не проводит. Наконец мне выдают копию решения (время получения 22.36, по которому можно предположить, что комиссия рассматривала данную жалобу и выносила решение по ней 1 час 26 минут) со следующей формулировкой:
«Так как участковая избирательная комиссия не компетентна в данном вопросе, то она отправляет данную жалобу в Территориальную избирательную комиссию г.Волоколамска».
Подобная формулировка отражает в целом работу участковой избирательной комиссии №126 в день голосования, в которой на первый план выходят две особенности: слабое знание избирательного законодательства и отсутствие самостоятельности — полная зависимость от Территориальной избирательной комиссии, невозможность самостоятельно принимать решения.
Екатерина Ларионова
Добавить комментарий